Генерал и его республика
Генерал и его республика
Мир запомнил страстный жест этого человека - вскинутые вверх руки, крепко сжатые в кулаки. Руки сильного и мужественного правителя, который знал, что делает, и который понимал то, о чем говорил. Он - такой же символ Франции, как Эйфелева башня - символ Парижа. Ни один правитель и вершитель судеб этой страны, кроме, пожалуй, Наполеона, не пользовался такой популярностью у народа. Жизнь этого человека, выдающегося военного, политического и государственного деятеля, тесно переплелась с судьбой его страны и народа в драматическое время для Франции, символом которой до Великой французской революции была королевская лилия, а после - Марианна во фригийском колпаке свободы. В середине XX века мир признал новый, персонифицированный символ Франции. Он во многом до сих пор определяет реалии нашего времени.
Его вскормила монархия
Будущий основатель Пятой республики, второй сын Анри и Жанны де Голль, Шарль Андрэ Мари Жозеф, родился в Лилле 22 ноября 1890 года в дворянской семье, чей древний род уходил корнями в глубокое славное средневековье. Его основоположник - Ришар де Голль, живший в Нормандии в XIII веке, и, по преданию, оказавшийся одним из первых рыцарей Жанны д'Арк, прославился на поле брани своими доблестными подвигами. Видимо, кровь блистательного воина передалась по наследству и его потомку.
Отец Шарля - преподаватель литературы в колледже иезуитов - слыл ярым монархистом и ревностным католиком. Он именовал себя не иначе как "тоскующим монархистом". Не воспринимал демократических идей, презрительно отзывался о "Марсельезе", которая с 1879 года стала гимном Франции.
Мать - Жанна де Голль, происходила из правобуржуазной семьи и всех своих пятерых детей пыталась воспитать в духе католицизма и патриотизма. С самого раннего детства их знакомили с догмами христианской морали, с историей и культурой Франции, вернее сказать - Французского королевства. Праздник 14 июля - День Независимости - в семье не отмечался и считался днем национального траура и позора.
Уже с юных лет в Шарле начали проявляться черты, которые и отличали его всю последующую жизнь: высокомерие, авторитарность и незыблемая вера в уникальность собственной судьбы. Он очень гордился своими славными предками, что, в конечном итоге, и предопределило его судьбу.
С самого раннего детства Шарль много читал, увлекаясь, как и многие его сверстники, произведениями Дюма, Дефо, Киплинга, Жюля Верна. Но, пожалуй, самое сильное впечатление на него произвел чуть позже драматург Эдмон Ростан своим произведением "Сирано де Бер-жерак". Прототипом главного героя послужила реальная историческая личность XVII века - талантливый поэт, драматург, философ, отважный солдат и дуэлянт Сирано де Бержерак, отличавшийся высоким ростом и огромным носом. Сразу же Сирано стал идеалом будущего президента Франции - он быстро выучил всю драму наизусть и в некоторой степени даже отождествлял себя с литературным героем: Шарль стал гордиться своим немаленьким носом. Но сходство было не только внешним.
После учебы в колледже, где преподавал отец, Шарль твердо решает стать офицером: воинская служба виделась подростку именно тем трамплином, который даст возможность воплотить все его честолюбивые устремления.
"Большой Шарль": карьера военного
С 1909 ГОДА де Голль - курсант знаменитого военного училища Сен-Сир, которое было основано в Фонтенбло еще Наполеоном. Из всех родов войск предпочтение отдается пехоте. Ведь именно там, по мнению новоиспеченного курсанта, воспитывается в офицере истинный солдатский дух, без которого не может существовать ни одна армия. Тем более, для того, чтобы стать курсантом, по существующим тогда правилам, нужно было пройти годичную стажировку в армии простым солдатом. Шарль с честью выдерживает это испытание в 33-м пехотном полку, где бок о бок живет с людьми из народа. И с октября 1910 года де Голль с головой окунается в учебу в военном училище, по-стигает азы многочисленных военных дисциплин, а также истории, географии, топографии, права, французской литературы, немецкого языка. На первом плане - усиленная физическая подготовка: как и все , кто здесь учится, он активно занимается фехтованием, гимнастикой, верховой ездой и стрельбой.
Курсантом де Голль был образцовым. Среди сокурсников пользовался уважением. За свой высокий рост (193 см) и весьма внушительный нос он получает прозвища: "Два метра", "Большой Шарль", "Сирано"... Впро-чем, кое-кто из однокашников его явно недолюбливал за высокомерие, называя за глаза "петухом" и "павлином". Один из преподавателей училища как-то написал в личном деле де Голля: "середняк во всем, кроме роста". Насчет роста наставник оказался прав, а вот насчет "середняка" явно поторопился: Шарль легко осваивает будущую специальность, постоянно расширяет свой кругозор. Об этом свидетельствуют и результаты, с которыми будущий генерал и президент закончил Сен-Сир - 13-й по успеваемости из более чем двух сотен выпускников.
В октябре 1912 года за младшим лейтенантом де Голлем закрываются двери училища. Он снова попадает в 33-й пехотный полк, дислоцированный в Аррасе, где и знакомится со своим новым командиром - Филиппом Петеном - человеком, который впоследствии стал крестным его сына, но долгие отношения с которым закончились весьма драматически. И в личном плане, и для Франции.
Орден почетного легиона... посмертно
Карьера молодого офицера, несмотря на престижное образование, продвигалась медленно. И август 1914 года де Голль встречает только лейтенантом. В одном из первых боев с немцами он был ранен в ногу. Но в госпитале, куда его отправили с передовой, де Голль долго не задерживается - сбегает и снова возвращается в свою часть. Уже тогда он начинает задумы-ваться над несостоятельностью некоторых военных доктрин, но мнения на этот счет его командиров не интересовали. В то время в военной французской науке царило всеобщее "помутнение разума", порожденное почти мистической верой в так называемый план "элан виталь": наступательный порыв и атака до победного конца. После нескольких таких провалившихся атак появилась другая напасть: теория триумфа обороны над наступлением - в виде окопной войны. Этой веры, впрочем, также хватило ненадолго.
В 1916 году "слишком умному" офицеру всетаки присваивают чин капитана и доверяют роту - так командование отметило мужество и героизм молодого де Голля. По воспоминаниям сослуживцев новоиспе-ченного капитана, храбрость последнего иногда граничила с безумием.
2 февраля 1916 года в яростной рукопашной схватке под верденским фортом Дуомон судьбазлодейка все же достала бесстрашного капитана де Голля - он был в третий раз ранен. На сей раз тяжело. Свои сочли его мертвым и оставили на поле боя, зато кайзеровский патруль подобрал, отметив необычайную живучесть молодого француза. Так де Голль в бессознательном состоянии попал в немецкий плен, где и провел долгих тридцать два месяца.
За это время на родине он посмертно был награжден орденом Почетного легиона. В приказе об этом сообщалось, что капитан был сражен в неравном бою неприятельским штыком, и его подвиг - пример для подражания.
Жизнь в заключении была хоть и не сладкой, но не такой уж и тяжелой - при желании пленные могли учиться и осваивать новые специальности, читать и свободно общаться друг с другом. Здоровье де Голля постепенно идет на поправку, хотя ему приходится сменить множество тюрем и лагерей. Как-то, в форту крепости Ингольштадт, он сидел с русскими офи-церами. Среди них находился и будущий маршал Советского Союза Михаил Тухачевский, которого долговязый француз даже обучал своему языку.
Пять раз де Голль предпринимал попытки бежать из плена. Но всегда неудачно: каждый раз его ловили и возвращали в лагерь. Безусловно, годы плена не прошли даром и впоследствии принесли свои плоды в виде книг.
Вас ожидает великая судьба
Карьера офицера для де Голля после освобождения из плена застопорилась. Но не в его характере было сиднем сидеть на месте и вести закулисные интриги во имя получения чинов и званий. Молодой офицер добровольно завербовался в 1919 году военным инструктором в Польшу, где принимал активное участие в формировании и обучении польской армии. Не исключено, что решению защищать эту страну способствовали громкие заявления одного из советских вождей, товарища Зиновьева, который обещал к полувековому юбилею Парижской Коммуны сделать Францию одной из советских республик. Активность де Голля в противостоянии поляков армиям Семена Буденного была отмечена польским званием майора и орденом Святого Венцлава. После ряда побед польской армии под командованием Юзефа Пилсудского советское правительство вынуждено было пересмотреть доктрину Троцкого о перманентной революции как руководстве к немедленным действиям и свернуть свои наступательные действия.
Шарль де Голль возвратился во Францию, где вскоре женился на любимой девушке, Ивонне Вандру, с которой и прожил всю жизнь.
Капитана французской армии берут в родной Сен-Сир на должность заместителя профессора на кафедре военной истории. Однако его преподавательская деятельность длится недолго: де Голль, понимая, что педагогика - не его призвание, покидает стены почтенного учебного заведения. Вскоре после этого он поступает в Высшую военную школу, которая готовила офицерские кадры для Генштаба.
Учеба, как и прежде, давалась де Голлю легко. А опыт подсказывал, что доктрины, взятые на вооружение тогдашними стратегами и преподаваемые в Высшей военной школе, не выдерживают никакой критики и безнадежно устарели. Постоянные споры с преподавателями привели к тому, что среди них он нажил множество врагов, которые постарались, чтобы выпускника отправили как можно дальше от столицы - в Рейнскую оккупационную армию. Но самомнения и самоуверенности изза этого у де Голля не поубавилось. И в его характеристике выпускника черным по белому было написано, что он - "личность развитая, с большим чувством собственного достоинства". Позже сослуживец де Голля вспоминал, как однажды он сделал ему комплимент: "Вас ожидает великая судьба!" - "Конечно, - без ложной скромности ответил тот, - я и сам так думаю".
В 1924 году де Голль издает свою первую книгу - "Раздор в стане врага", В ней - попытки анализа причин поражения Германии.
Призыв услышали поздно
Стратег и политик де Голль видит надвигающуюся опасность, исходящую от набирающих сил Германии и России, которые превращали свои армии в серьезных оппонентов в случае войны. Однако влиять на политику Франции в то время он не мог, а французское руководство серьезного значения деятельности фашистов и коммунистов не придавало, целиком полагаясь на вымученную доктрину пассивного ведения боевых действий - строительство и укреп-ление оборонительных рубежей. Засучив рукава, Франция в то время активно взялась за строительство печально известной "линии Мажино".
В начале 30-х годов с перерывом в два года выходят еще две книги Шарля де Голля - "На острие шпаги" и "За профессиональную армию", где он в пух и прах разбивает французскую военную доктрину. Анализируя опыт прошедшей войны и перспективы развития военной техники, автор утверждает, что при современном развитии авиации, артиллерии и особенно танковых войск неприступной обороны быть не может. Поэтому крайне необходимо создавать хорошо обученную профессиональную армию на контрактной основе: моторизированные соединения должны быть способны прорывать оборону и неудержимо идти вперед, громя коммуникации и тылы противника.
Уверенный в своей правоте, он упрямо плывет против течения, периодически подвергаясь обструкции со стороны генералов и правительственных чиновников. Надо полагать, именно поэтому к концу 30-х годов, на пороге своего 50-летия, Шарль де Голль всего лишь полковник.
Накануне Второй мировой войны он обращается ко всем крупным политическим деятелям Франции с требованием начать немедленные действия, которые должны предотвратить блицкриг на французской территории, и предлагает создать крупные танковые соединения, собрав воедино все имеющиеся танки. Минимальное количество машин в танковом соединении - полтысячи.
Но его призыв услышан слишком поздно... Когда в 1940 году, в полном соответствии с идеями де Голля, Германия почти мгновенно сломала всю военную машину Франции, Гитлер не без ехидства отметил: "Я неоднократно перечитывал книгу полковника де Голля о возможности ведения боя моторизированными соединениями и многое из нее почерпнул". Французов не спасла и хваленая "линия Мажино", которая ни на минуту не остановила силы Вермахта - ее попросту обошли со стороны Бельгии и Седана.
Да, де Голль оказался востребованным слишком поздно. Ни отчаянная контратака танковой дивизии де Голля, которого наконецто произвели в генералы, ни назначение его заместителем министра обороны уже, увы, ничего не смогли изменить - Франция капитулировала в Компьенском лесу под Парижем. В том самом вагоне, где в 1918 году маршал Фош продиктовал Германии условия перемирия, французскую делегацию встретили злорадствующие Гитлер, Геринг, Гесс, Риббентроп, Редер и Кейтель.
Престарелый маршал Петен подписал капитуляцию. История Третьей республики, насчитывающая семьдесят пять лет, на этом завершилась.
Честь и Родина
Субординация требовала от генерала подчинения новому главе правительства - Петену и всем тем, кто привел Францию к окончательному поражению. Но не таков был де Голль, гений которого заключался в отрицании поражения. Генерал не подчиняется маршалу и, вопреки всякой субординации, делает выбор в пользу продолжения войны против Германии. На одном из последних самолетов он летит из почти поко-ренной Франции в Лондон к Чер-чиллю, откуда 18 июня, за несколько дней до полной капитуляции Фран-oции, обращается через микрофоны Би-би-си к своему народу с историческим воззванием: "Проиграна битва, но не война". Так началась эпопея деголлевской "Свободной Франции" - будущей армии будущей страны.
На одном из последних пароходов в Лондон прибывает Ивонна де Голль с детьми. Мать генерала осталась во Франции, но за несколько дней до смерти она услышала призывную речь своего сына: "Победа будет за нами! И мы добьемся ее, за это я отвечаю, с участием французского оружия!"
Хоронили мать де Голля под чужим именем, поскольку вишистская администрация запретила священникам и прессе упоминать фамилию де Голль. Однако вся Франция знала, кто ушел из жизни. Несмотря на категорический запрет властей, жандармы выстроились в почетный караул у гроба матери будущего освободителя республики.
Пронацистское правительство Виши приговорило непокорного генерала к смертной казни. Но уже вся Франция слышала его голос - голос, пробуждавший в сердце каждого истинного патриота волю к победе. И выступая от имени страны, де Голль имел полное право говорить о себе во множественном числе - "мы". В речах генерала проявились лучшие черты его личности: ясный ум, неподдельная страсть патриота, выдающиеся аналитические способности, ораторский талант, неистребимая вера в победу.
К тому времени под командованием генерала находились всего два французских батальона, эвакуированных из Норвегии, и три небольших корабля. Девизом "Свободной Франции" на долгое время стали два слова: "Честь и Родина", а эмблемой - лотарингский крест.
Амбиции мирового масштаба
США поначалу поддерживали отношения с правительством Петена и не видели в де Голле легитимного руководителя, полагая, что Франция растратила исторический ресурс великой державы и после войны должна оставить свои плохо управляемые колонии, превратившись в рядовое европейское государство без больших международных амбиций. Де Голль с этой точкой зрения был категорически не согласен, что вызывало явное раздражение у президента Рузвельта.
С Черчиллем отношения де Голля также складывались нестабильно, перетекая из дружественных в откровенно враждебные. Понятно, что особенно в первое время, пока движение де Голля не обрело силу и мощь, он вынужден был выступать в роли просителя. Но делал он это не только не теряя достоинства, но и с явным высокомерием, что опятьтаки бесило руководства США и Великобритании - порой они просто приходили в ярость от бесед с "высокомерным французом" и "скрытым фашистом", как они его иногда унизительно называли между собой.
Вашингтон, май 1943 года. Рузвельт и Черчилль встретились, чтобы обсудить план высадки союзных войск. Тут же единогласо решили с де Голлем расстаться. Черчилль даже направил специальную депешу своему заместителю Клементу Эттли и министру иностранных дел Антони Идену, где предлагал "устранить де Голля как политическую силу". Мало того, "британский лев" потребовал прекратить предоставлять генералу всякую помощь, отрезать его от снабжения всем необходимым, чтобы таким образом пресечь его диктаторские замашки, скрытые фашистские тенденции в поступках и замыслах, стремление за спиной союзников сговориться с Москвой. Кстати сказать, Черчилль весьма ревниво относился к предложению Сталина перенести резиденцию де Голля из Лондона в Москву.
Доводы, которыми снабдили Черчилля его американские друзья, должны были привести к разрыву с де Голлем, к отстранению его от руководства набравшим силу движением Сопротивления и французской армией, оказавшейся за пределами оккупированной немцами родины.
Впрочем, этим доводам не суждено было осуществиться: Этли и Идеи, понимая неоправданность подобных действий, нарушили служебную субординацию и отказались выполнять волю премьера. "Вполне вероятно, - ответили они, - что де Голль как человек на самом деле весьма далек от той идеализированной мифической фигуры, которую видят перед собой французы. Однако надо отдавать себе отчет в том, что любые пропагандистские усилия... не убедят французов, что их идол - на глиняных ногах". Далее они резонно замечали, что Англию попросту могут обвинить в стремлении превратить Францию в англоамериканский протекторат. И еще: разрыв с де Голлем наверняка вызовет нежелательные последствия в тех областях и сферах, о которых американцы не имеют, видимо, ни малейшего представления.
К лету 1942 года "Свободная Франция" трансформировалась в "Сражающуюся Францию". Через год в освобожденном союзниками Алжире был создан Французский комитет национального освобождения. Протеже США - генерал Жиро - оказался не в силах конкурировать с популярным, энергичным и талантливым генералом де Голлем, который в то время находился в постоянных разъездах, встречаясь с войсками и боевыми генералами. Он торопит союзников начать освобождение Франции. Но те медлят, меньше всего желая видеть у ее руководства самого генерала.
Марш победителей
Высадка в Нормандии состоялась лишь в июне 1944 года, причем союзники всячески старались не до-пускать генерала ни к ведению боевых действий, ни к управлению отвоеванными территориями. Не желали союзники и освобождения Парижа ускоренными темпами - ведь город нужно кормить, снабжать электроэнергией и топливом, что равнозначно содержанию восьми дивизий. А это могло ослабить наступательный порыв союзнических армий на других участках фронта.
Но восстание в Париже сделало и тех, и других сговорчивее - 26 августа 1944 года город был освобожден. Де Голль сумел заручиться поддержкой движения Сопротивления и возглавил марш победителей, во время которого произошел инцидент - колонну обстреляли откудато с крыши, демонстранты быстро рассредоточились по сторонам, и только один генерал шел с гордо поднятой головой к собору, не обращая внимания на пули.
Франция, не без личного давления генерала де Голля, в числе странпобедителей принимала участие и в церемонии капитуляции Германии, что весьма расстроило и удивило фельдмаршала Кейтеля, который подписывал от лица своего народа декларируемые документы. "Как, и французы здесь?!" - воскликнул он от неожиданности.
9 сентября де Голль сформировал Временное правительство. Москва первой его признала.
Генерал уходит в оппозицию
Безусловно, в первое послевоенное время де Голль правил жесткой рукой, стиль его работы не отличался демократичностью, в чем его не раз упрекали и левые, и правые. Однако результаты были налицо - Франция стала медленно выползать из той глубокой ямы, куда попала в результате войны. При де Голле были возвращены колониальные владения, страна получила зону влияния в Германии и место постоянного члена Совета Безопасности ООН. "Голлисты" сделали многое и в социальной сфере: многодетным семьям выплачивались пособия, трудящиеся получили отпуска и страховки. Но с политиками генерал взаимопонимания не нашел и в 1946 году, не доводя дело до открытого конфликта с Национальным собранием, ушел из правительства, напоследок заявив: "Моя миссия окончена... Вновь возродился режим преобладания политических партий. Я его отвергаю. Но у меня нет средств помешать этому... кроме установления диктатуры, чего я не желаю и что, несомненно, кончилось бы плохо. Таким образом, мне нужно уйти".
И генерал возглавил оппозицию режиму Четвертой республики, удалившись в свое имение Коломбэде-дез-Эглиз. По его глубокому убеждению реальная власть должна принадлежать не Национальному собранию, а президенту. Поэтому Конституцию 1946 года необходимо менять. Де Голль создает партию "Объединение французского народа" и начинает oполитическую борьбу, справедливо полагаясь на свой авторитет и веру в то, что он еще вернется к власти. О себе и о судьбе страны он рассуждает в привычной манере: "У Франции бывали тяжелые времена, но всегда приходило спасение, ибо у Франции была Жанна д1 Арк, Людовик XIV, Клемансо и Шарль де Голль".
Охота на президента
Де Голль был личностью, в которой нуждались не в рутинное время, а в дни кризиса. Такой кризис и наступил в 1958 году, когда французские генералы взбунтовались в Алжире, не желая терять эту самую старую и самую важную французскую колонию. Раздираемая склокой, ослабленная частой сменой правительств, Четвертая республика доживала свои последние дни. Экономика Франции в то время дышала на ладан.
Голлистская партия - "Объединение в защиту республики" - призвала генерала вновь принять активное участие в политической жизни. Он снова избирается президентом. Де Голль понимал, что Алжир, за который генерал еще не так давно "дрался" с союзниками, удержать не удается. Мятеж был подавлен. Империя пала, Франция - осталась...
Еще долго после признания независимости Алжира на генерала велась настоящая охота - покушение за покушением. Самые непримиримые враги "голлизма" стали на путь террора.
По некоторым данным, на президента Франции Шарля де Голля было совершено тридцать одно документально подтвержденное покушение. Впрочем, все неудачные: некоторые заговоры душили еще в зародыше, но часть покушений имели свое логическое завершение - де Голль чудом оставался жив.
Бытует мнение, что все эти покушения связаны с войной в Алжире, ведь она не только подорвала эконо-мику Франции, но и поставила ее на грань гражданской войны. Президент де Голль, поначалу поддерживающий войну, принял мужественное решение уйти из Алжира. Через некоторое время Франция была вынуждена расстаться с еще 12-тью своими колониями. Эти меры привели к стабилизации ситуации внутри самой Франции.
В марте 1961 года в условиях строгой конспирации в Швейцарии состоялся съезд офицеров французской армии, спецслужб и гражданских "ультра", недовольных алжирской политикой генерала де Голля. Там же была создана "Секретная, вооруженная организация" (ОАС), которую возглавил генерал Салан - бывший соратник и единомышленник де Голля в годы Второй мировой войны. Основным средством борьбы этой организации стал индивидуальный и массовый террор. Главная цель - де Голль.
В мае 1961 года на шоссе под Парижем в машину президента бросили бомбу. Еще одна бомба сработала в Бурбонском дворце. В сентябре этого же года недалеко от Понсюр-Сен на дороге, по которой ехал президентский кортеж, взрывается очередная бомба. К счастью, спрятанный в горке строительного песка заряд, содержащий полсотни килограммов пластиковой взрывчатки и пятнадцать литров напалма, по непонятным причинам не взорвался - воспламенился лишь напалм. Впрочем, об этом покушении ходит много кривотолков.
Самое громкое покушение на генерала состоялось в августе 1962 года. Оно было организовано главой одного из подразделений ОАС Жоржем Ватеном. Сначала де Голля планировалось похитить и сулить на так называемом "военном трибунале" от лица французского народа. Используя информа-цию от агента в Елисейском дворце, заговорщики обстреляли машину президента на одной из парижских улиц. Но, видимо, высокая скорость автомобиля президента, сумерки и колоссальный опыт шофера де Голля помешали террористам осуществить задуманное: усилия пятнадцати снайперов, вооруженных винтовками с оптическими прицелами, автоматами, гранатами и бутылками с "коктейлем Молотова" так и не достигли своей цели. Когда де Голль вышел из изрешеченной пулями машины, он сказал: "Эти гос-пода совсем не умеют стрелять".
Зимой 1962 года - новый заговор против генерала. Теперь его должен был подстрелить снайпер на крыль-це Военной академии, где де Голль собирался выступить с лекцией. Но полиция, во время заметив подозрительных людей, сорвала планы заговорщиков.
С этого момента началась одна из самых серьезных операций французских спецслужб по ликвидации ОАС. Руководство было обезглавлено, за исключением Жоржа Ватена, умершего своей смертью в Парагвае в 1994 году. История этого покушения легла в основу романа Фредерика Форсайта "День шакала".
Второе дыхание Франции
С окончанием заговоров против де Голля в истории современной Франции начался знаменитый период - эра новой конституции. Генералу-президенту, избранному на 7 лет, предоставляются большие полномочия: он ни перед кем, кроме истории, не несет ответственности, его нельзя привлечь к суду, обвинить в государственной измене. Только он назначает первого министра, может собственной властью распустить Национальное собрание, передать на решение референдума законы, принятые парламентом. Ему лично принадлежит право помилования, он заключает и ратифицирует договоры, имеет право заключать военные договоры без утверждения парламентом. Конституция была составлена таким образом, что в случае собственного решения де Голль становился диктатором в римском смысле этого слова. Истинное положение дел виделось примерно следующим образом - "...де Голль царствует, крупный капитал управляет".
Франция как бы обрела второе дыхание. Новый президент энергично принялся за работу. Основные принципы его политики - национальная независимость, самостоятельная национальная оборона, создание системы союзов европейских стран. Начались форсированные работы по созданию Францией ядерного оружия. Французы отказываются от участия в организации Се-вероатлантического альянса в 1967 году и выпроваживают штабквартиру НАТО из Фонтенбло в Бельгию. Генерала страшит экспансия США в Европу. Видимо, опыт военных лет навсегда оставил след в его сердце.
Вся страна и мир знали: у Республики есть президент - его видно, его слышно, он работает у себя дома и разъезжает по миру с инициативами. Нелегкая, однако, задача для 70-летнего человека!
Де Голль одним из первых начал взламывать лед холодной войны и протянул руку Советскому Союзу, выступив с проектом Европы "от Атлантики до Урала", где Россия бы играла заметную роль. Генерал и президент Шарль де Голль приобрел славу и престиж мэтра мировой политики, говорящего на равных с президентом Кеннеди, генсеком Брежневым и председателем Мао.
Жесткий, но не жестокий
Для поддержания своей власти - без сомнения, авторитарной и почти неограниченной - Шарлю де Голлю не пришлось прибегать ни к репрессиям, ни к отмене гражданских свобод, ни к чрезвычайному положению, ни к закрытию антипрезидентской прессы. Наоборот, демократия парадоксальным образом укрепляла авторитаризм, а авторитаризм - демократию. От них и произошла Пятая республика, которая существует во Франции и по сей день, хотя и понемногу дрейфует в либеральнодемократическом направлении.
Что же касается самого Шарля де Голля, то основной недостаток системы, которую он возвел, заключается в том, что она опиралась на одного конкретного человека... Пусть даже весьма авторитетного. Но чем больше старел человек, тем менее надежным становилось здание, опирающееся только на него.
Политическую деятельность Де Голля можно оценивать поразному, но очевидно одно: он сыграл выдающуюся роль в истории Франции, заложил фундамент в строительство новой экономики, которая в итоге вывела страну в число лидеров мирового производства. Он оставил стране Пятую республику, Конституцию, твердый франк, новые принципы колониальной и внешней политики. Его помнят как жесткого, но отнюдь не жестокого политика. Справедливо-сти ради, все же стоит сказать, что внутренней политике де Голль уделял несколько меньше внимания. Это об-стоятельство в конечном итоге и предопределило его добровольную отставку в 1969 году. "Французы, похо-же, устали от меня. Да и я, признаться, от них тоже", - сказал де Голль сыну незадолго до своей отставки. Это было правдой. И генерал ушел - после поражения на референдуме по не самому значительному вопросу. Он использовал власть как инструмент для создания режима, который, как он считал, отвечает интересам Франции. И, построив фундамент нового государственного устройства, он больше не нуждался во власти.