Восточная сладость
Марокко движется во времени вспять – от республики к монархии, от монархии к сказке
В Марокко модно покупать дома. Чтобы и вопроса не было, куда возвращаться. Начали процесс еще лет 20–30 назад хиппи, богемные персонажи, неформалы, звезды вроде Элизабет Тейлор, Трумана Капотэ, Жана Жене и Поля Боулза. Теперь сюда стройными рядами приезжают за вдохновением модные фэшн и мебельные дизайнеры. За этим синим небом, отраженном в переплете окон Эс-Сувейры, за этим густым розовым воздухом, навечно осевшим на стенах Марракеша. За тусклым золотом сахарских песков и сахарной белизной шапок Алтласских гор. За лабиринтом узких улочек медины, повторенным в бесконечном узоре тканых вручную ковров. Дизайнерам тут хорошо. Одна из последних коллекций Джимми Чу навеяна образами Марракеша, Паскаль Мург делает диваны в стиле марокканских образцов. Дидье Гомез построил себе риад, куда сбегает при первой возможности. Ив Таралон, создающий домашние линии для Hermes, купил рыбацкую хижину в Танжере. Ив-Сен Лоран тот и вовсе приобрел знаменитый сад Mojarelle в Марракеше, восстановил все экзотические посадки и открыл в бывшей студии художника Можареля музей исламского быта. Теперь это один из обязательных пунктов туристической программы вроде мечет Кутубия или площади Джема-эль-Фна.
Марокко в моде. Впрочем, эта «самая дальняя страна солнечного заката», как называли ее древние, прекрасна безотносительно. Она живет свою жизнь. С королем, который считается прямым потомком пророка Мохаммеда, а заодно является президентом Клуба серфинга в Рабате. С базарами, где цену можно сбить в десять раз и тебя от души поблагодарят за приятное общение С по-восточному роскошными отелями и нищими шатрами бедуинов.
Коллективный амбар
Самый популярный у россиян курорт Марокко – Агадир на берегу Атлантического океана – похож на любой курорт: ряды отелей, рестораны, казино, лавчонки, где продается национальное своеобразие в сувенирной упаковке. Агадирами в марокканских деревнях называют коллективные амбары – большие глинобитные сараи, где все соседи вместе хранят и сушат на солнце урожай. В этом Агадире прожариваются до степени well done туристы, новую порцию которых каждый день доставляют со всех концов света чартерные рейсы. Если уж ехать в Агадир, то только для того, чтобы провести конец и начало отпуска в приличном отеле (лучший из них пятизвездочный Dorint Atlantic Palace с роскошным центром талассотерапии, гольф-клубом и даже казино), а в середине путешествовать по стране. Даже океан противился простому пляжному отдыху. По утрам небо затянуто тучами – такова особенность агадирского климата, в котором сталкиваются перед лицом гор холод канарского течения и горячее дыхание пустыни. Солнце побеждает только к полудню, когда положено уходить с пляжа. Солнце такое злое, что непривычный человек обгорает буквально за час, окончательно и бесповоротно. Лучшее лекарство – масло арганы, которое предлагают разносчики вместе с фальшивыми коврами и поддельными часами. «Арган Олия! Олия арган!» – кричат они и к этому призыву стоит прислушаться.
Дорога арганы
Дерево арганы – одно из многочисленных чудес Марокко – растет на самом краю пустыни, где соков не хватает даже для травы. Его обожают козы, которые тут лазают по веткам на манер кошек. Можно увидеть, как они неуверенно переступая по корявой ветке, добираются до самой верхушки, балансируют на задних, опираясь передними лапами о сучья, упрямо карабкаются по стволу. Местные крестьяне используют аргану без остатка – из стволов делают мебель, ветки сжигают в печах, листьями кормят коз, за что, естественно, получают плату от туристов, масло из орехов используют в пищу. Говорят, поэтому у них не бывает атеросклероза. Способ изготовления масла арганы невероятно древний – берберы передавали его веками из поколения в поколение и он в ходу до сих пор. Так как собрать орехи с колючих деревьев трудно, то вдоль посадок проводят верблюдов, а потом сгребают с дороги уже прошедшие первичную обработку плоды. Затем их сушат, лущат и давят – все вручную. Занимаются этим делом в основном женщины. Есть даже женский кооператив Targanine – единственный на всю страну, показательный. На европейский взгляд условия труда и оплата чудовищны: работницы и ночуют, и едят в том же ангаре среди куч орехов за несколько десятков долларов в месяц, но эти emancipees этим гордятся. Кооператив и коз обычно показывают туристам по дороге в Марракеш, Рабат или Эс-Сувейру. Кстати, групповые поездки или нанятое на целый день такси, в отличие от других стран тут можно считать идеальным экскурсионным вариантом. Движение организовано так плохо, а местные водители столь мало дисциплинированы, что брать напрокат машину просто опасно для жизни.
За пределами Атласа
Пустыня лежит далеко за перевалами Высокого Атласа. Узкая дорожка серпантином обвивается вокруг горы и дух захватывает от одного взгляда вниз, в пропасть. Хоть пески далеко, а окна джипа плотно закрыты, все равно оказываешься в пыли с головы до ног. Вдруг дорожка сходит вниз и перед глазами предстает пестрый шатер – земля устлана коврами, стены и потолок тоже сделаны из них. Путники не пьют воды, потому что от нее еще больше хочется пить, они пьют чай – по дороге холодный, на стоянках обжигающе-горячий и приторно сладкий – на маленький чайничек кладут щепотку черного чая, пучок свежей мяты и с десяток кусков сахара.
Еще несколько часов пути и появилась розовая бербереская деревня, прилепившаяся к склону горы. Нас встретила заунывная протяжная мелодия под ритмичный бой дебира – деревянного тамбурина, обтянутого кожей. Потом были горячие лепешки и мед, тажины – керамические сосуды с высокой крышкой, где томилась курица, приправленная лимоном, и сладкий кус-кус, который положено есть руками, ловко скатывая в шарики. И снова долгий гипнотический танец женщин, окруживших музыкантов и движущихся под убыстряющийся ритм, позвякивая в такт массивными серебряными украшениями. Купить такие же хочется гипнотически сильно. Надо только держать ухо в остро – на базарах обманывают бесконечно. Особенно в том, что касается драгоценностей и ковров.
Пустынные развлечения
Эс-Сувейра выступает в океан и грозно щетинится пушками в его сторону. Океан отвечает ветрами, которые носят пыль по узким и необычно прямым улочкам медины. На стенах тут соседствуют еврейские каббалистические символы и арабская вязь из Корана, французские вывески и американская реклама. И туристы иные – одиночки, живущие в колоритных старых гостиницах, в которых кое-где до сих пор нет электричества, и крошечных пансионах, где можно даже снять выгородку на крыше, чтобы едва открыв глаза, утонуть взглядом если не в небе, то в океане. Они обедают на пристани свежайшей только что изловленной и изжаренной рыбой, уезжают в дюны писать пейзажи и знают толк в антиквариате. Даже торговцы в Эс-Сувейре почти не торгуются, товар не навязывают, а не понравишься – могут и отказать.
Город дворцов
Марракеш летом плавится – 45 градусов в тени в порядке вещей. Тут мечтаешь о ветерке и прибое Агадира или бешеном океане Эс-Сувейры. Любой бассейн сойдет! Пышут жаром камни дворца Эль-Бади – тут был бассейн 90 на 20 метров, а еще 360 залов, система центрального отопления (это в Африке-то XVI века) и все изукрашено невероятно: оникс из Франции, мрамор из Италии, гранит из Ирландии, слоновая кость из Индии, золотые пластины на стенах. Строителям дворца платили в год столько золота, сколько они весили сами. Дворец строили 25 лет и еще 10 – разрушали. Разрушили.
Попрохладнее во дворце Бахия – тут апельсиновый сад и фонтаны. Дворец построил великий визирь Сиди Муса для своей любимой жены. Одной из двадцати четырех, не считая наложниц. Резной потолок из кедра, буйство мозаики, витражи, ценнейший карарский мрамор. Дворец – лабиринт комнат, говорят, специально устроенный, чтобы ни одна из жен не могла в точности узнать, к которой сегодня направляется визирь.
«Женитесь на приятных вам женщинах, – учит Коран, – пусть их будет две, и три, и четыре. А если боитесь, что не будете справедливы, то – на одной». У нынешних марокканцев жен редко больше двух – по закону муж обязан иметь достаточно средств их всех содержать, но даже приданое, которое он должен собрать к свадьбе, довольно внушительно.
Марокко – страна мужчин. Женщины скользят по улицам тенями в балахонах до полу и почти скрытыми лицами. Красавица прошла или урод – не угадаешь. Говорят, под покрывалами на женщинах надето множество украшений. Это традиция – в прежние времена муж мог сказать надоевшей жене, что она ему больше не нужна, и ей надлежало тут же исчезнуть – в чем есть. Поэтому-то они и носят так много золота.
Туристы, забыв от жары о правилах гигиены, налегают на апельсиновый сок, который выжимают при тебе прямо на улице. Апельсиновым валом обложена по периметру главная площадь Марракеша – Джема-эль-Фна. Она напоминает гигантскую сцену с сотнями актеров, играющих свой спектакль. Заклинатели змей, факиры, танцоры и даже сказители трудятся для туристов, которые охотно отдают монетки за экзотику – избавление от змеи, обвившейся вокруг шеи, узор хной на руках, фотографию водоноса или бербера на верблюде. Хотя гораздо приятнее сидеть на террасе одного из многочисленных кафе с французскими названиями, пить удивительной вкусности апельсиновый сок и просто наблюдать всю эту круговерть.
Неподалеку от площади сосредоточено все самое интересное. Одна из красивейших мечетей мира – Кутубия, заодно служащая маяком для заблудившихся туристов, ведь четыре золотых шара, венчающие ее минарет, видно буквально из всех концов Марракеша. По легенде, золота, которое сняла с себя одна из жен султана Якуба аль-Мансура, хватило на все четыре шара. Это было ее покаяние за чревоугодие во время священного поста рамадана. Древние астрологи уверяли, что шары держатся наверху лишь благодаря влиянию планет. Все это, конечно, сказка, – шары сделаны из позолоченной меди и надежно закреплены.
Рядом с площадью шикарная гостиница La Mamounia, где традиционно останавливаются все мало-мальски знаменитые гости города, начиная с Черчилля, любившего этот великолепный старинный дворец, утопающий в оазисе апельсинового сада. В этом году отель закрыли на реконструкцию и, нет сомнений, что розовые стены откроются в еще более шикарном и изысканном варианте. К счастью, Orient Express славится хорошим вкусом и вниманием к традициям.
К площади выходит и огромный сук, то есть – город в городе со своей отдельной жизнью. Разобраться в хитросплетении улиц без провожатого почти невозможно. Впрочем, добровольные гиды тут на каждом шагу – отведут к своим знакомым торговцам и еще потребуют за это чаевые. Если хочешь передвигаться по рынку в одиночку, придется полагаться на интуицию и обоняние. Квартал кожевников пахнет кожей, лудильщиков узнаешь по специфическому запаху раскаленного металла, в деревянных рядах витает аромат туи и кедра. Все, что продается, производится тут же в мастерских, и наблюдать за работой ремесленников, ведя неторопливый разговор о жизни, еще интереснее, чем делать покупки. Хотя удержаться от них вряд ли удастся. Потому что если уж не получается сюда переселиться и даже приезжать так часто, как хочется, то надо увезти с собой кусочек Марокко. Тем более, что это модно.
Марина Георгиева
Телеграф «Вокруг Света»30.06.2006